tanyayu1 — Translations

Fairy chimneys are formed when a small cap or boulder of basalt (volcanic rock) remains after erosion and protects a cone of tuff (consolidated volcanic ash) beneath it from continued erosion. Many people used to live in them, hence the windows and doors, and some people still do, as we noticed gardens outside and curtains in the windows.

We finally made our way to one of the area’s numerous underground cities. Derinkuyu. Derinkuyu was probably used as temporary shelter by Christians being persecuted by various groups during various times. It has eight stories open to the public, but there may be as many as twelve.

"Дымоходы фей" образуются, когда небольшая верхушка или валун из базальта (вулканическая порода) остается после эрозии и защищает конус туфа (консолидированный вулканический пепел) под ним от воздействия эрозии. Раньше там жило много людей, поэтому есть окна и двери. Некоторые живут там до сих пор: мы заметили полисадники и занавески на окнах.

Мы наконец добрались до одного из многочисленных подземных городов региона. Деринкую. Деринкую, вероятно, использовали в качестве временного пристанища христиане, преследуемые различными группами в разные времена. Для публики открыто восемь этажей, но всего их может быть двенадцать.

The mountains around the city provide some of the finest skiing and snowboarding in the world during the cold months of the year when snow blankets the landscape. In the summer, extreme sports take center stage, with multiple companies offering an assortment of choices including bungee jumping, paragliding, river rafting, sky diving, hiking, ice climbing, mountain biking, glacier walks, canyoning, and for the particularly strong of stomach, zorbing.

Interlaken is surrounded by modestly sized mountains in the forefront, with bigger mountains in the distance.

В холодное время года, когда все покрывает снег, горы вокруг города обеспечивают один из лучших в мире курортов для катания на лыжах и сноуборде. Летом в центре внимания экстремальные виды спорта. Различные компании предлагают ассортимент вариантов: банджи-джампинг, парапланеризм, рафтинг, прыжки с парашютом, походы, ледолазание, горный велосипед, прогулки по ледникам, каньонинг, а также зорбинг - для тех, у кого крепкий желудок.

Интерлакен окружен небольшими горами, а за ними на расстоянии - более высокие.

While the whole scene is impressive, the smaller mountains tend to shield the higher peaks from view, so I set out to get a better look from some of the neighboring towns. I had read in a guide book about a small village called Gimmelwald perched high in the mountains, and seeing that it wasn’t far away, I decided to make that my day trip destination.

The first stop was a town by the name of Lauterbrunnen. After stepping off the train and walking away from the station over a small hill, the panorama that unfolded before my eyes left me almost speechless. Snow-capped mountains formed a majestic stone wall around the narrow green valley.

Хотя пейзаж впечатляет, меньшие горы заслоняют собой более высокие вершины, поэтому я решил найти лучшие виды, пройдясь по соседним городкам. Я прочел в путеводителе о небольшой деревне Гиммельвальд, расположенной высоко в горах, и поняв, что это недалеко, решил туда отправиться на день.

Первая остановка была в городе Лаутербруннен. Я сошел с поезда и отошел от станции, зайдя за небольшой холм. Панорама, которая развернулась перед моими глазами, лишила меня дара речи. Заснеженные горы образовали величественную каменную стену вокруг узкой зеленой долины.

Escaping from the unsightly, traffic-choked capital, Ouagadougou, is already a treat. As my taxi cruises along the straight asphalted road, the dust of “Ouaga” gives way to green fields. Skinny acacias and fat baobabs occasionally break the monotony of the plain.

After two and a half hours through arid savanna, we turn off onto a sandy, tree-lined dirt road. Another bumpy half-hour later, during which we only met a few bicycles, we finally reach Tiebele, set among the low hills that continue into Ghana, just a few kilometers away.

Sortir de la capitale inesthétique et encombré de trafic, Ouagadougou, est déjà un régal. Comme le taxi croisière le long de la route goudronnée droite, la poussière de "Ouaga" cède la place à des champs verts. Acacias maigres et baobabs gros se brisent parfois la monotonie de la plaine.

Après deux heures et demi à travers la savane aride, nous bifurquons sur un chemin de terre bordé d'arbres. Une demi-heure cahoteuse plus tard, au cours de laquelle nous n'avons rencontré que quelques vélos, nous arrivons enfin à Tiebele, situé au milieu des collines qui continuent au Ghana, à seulement quelques kilomètres.

A young man in jeans and a sports jacket runs alongside the car, offering to be our guide. I am wary, being so used to having to shrug off all the self-proclaimed guides who latch onto any white person in Ouagadougou in the hope of making a few francs. But my taxi driver checks with the bored police officer of the village; he assures us that the young man, Bernard, is an official guide, so we follow him.
Once we have parked the aging red Toyota in the shade, not a single engine can be heard in the village.
It is soothingly quiet. Bernard walks us to theVillagers entrance to a mud hut compound. He explains that it can accommodate an extended family of nearly 200 people.

Un jeune homme en jeans et une veste de sport court le long de la voiture, offrant d'être notre guide. Je me méfie, étant habitué à devoir faire fi de tous les guides autoproclamés qui s'accrochent toute personne blanche à Ouagadougou dans l'espoir de faire quelques francs. Mais le chauffeur de taxi vérifie avec l'agent de police du village s'ennuyant; il nous assure que le jeune homme, Bernard, est un guide officiel. Alors nous le suivons.
Une fois que nous avons garé la vieillissante Toyota rouge à l'ombre, pas un seul moteur peut être entendu dans le village.
Il est apaisant calme. Bernard nous dirige vers l'entrée de village d'un composé boue cabane. Il explique qu'il peut accueillir une famille élargie de près de 200 personnes.

Амнистия к 20-летию Конституции будет широкой, но не затронет осужденных за совершение тяжких преступлений и применивших насилие к представителям власти.
"Ведомости" пишут, что Владимир Путин уже внес в Госдуму проект, который долго дорабатывался. И рассказывают о том, кто же будет амнистирован в конечном итоге, - осужденные за нетяжкие преступления и без насилия к представителям власти. Таким образом, объясняет газета, на свободу выйдет лишь часть фигурантов "Болотного дела".
Заявление об этом президент сделал в среду на встрече с уполномоченным по правам человека Владимиром Лукиным и председателем Совета по правам человека (СПЧ) Михаилом Федотовым.

Amnesty for the 20th anniversary of the Constitution is broad , but will not affect those convicted of serious crimes or using violence towards authorities .
Vedomosti writes that Vladimir Putin has already submitted to the Duma a draft , which has long been crafted . The article talks about who will eventually be pardoned - those convicted of minor crimes without violence towards authorities . Thus the newspaper explains that only part of the participants of the Marsh case will become free.
The president made this statement on Wednesday at a meeting with the Human Rights Commissioner Vladimir Lukin and chairman of the Human Rights Council (HRC) Mikhail Fedotov .

Он предложил правозащитникам доработать законопроект. Предложенные Путиным условия применения амнистии существенно сужают рамки концепции, которую по поручению президента подготовил СПЧ. Члены совета предлагали амнистировать всех осужденных за ненасильственные преступления вообще, даже за тяжкие и особо тяжкие, если осужденные уже отбыли половину или две трети назначенного им наказания.
Издание указывает, что если бы не изменения, внесенные президентом, то под действие амнистии могли бы подпасть и те фигуранты "Болотного дела", которых обвиняют в применении насилия к полицейским и ОМОНу и которым грозит до 10 лет заключения.

He offered the human rights defenders to revise the bill. The amnesty conditions proposed by Putin seriously limit the scope of the concept which was prepared by the HRC on behalf of the President. Board members offered to give amnesty to all those convicted of non-violent crimes, even for serious and very serious crimes, if the convicted already served half or two-thirds of their sentence.
The publication notes that if it hadn't been amended by the President , the amnesty would affect those participants of the Marsh case who are accused of using violence towards police and riot police and who face up to 10 years in prison.

Elvis is called The King at one time or another by nearly everyone in the film. His shadow falls over the nighttime streets. His ghost appears in one of the hotel rooms. There is every reason to believe this is a real ghost. He does what most ghosts do: He manifests his presence. Making him visible is the least Jarmusch can do. Elvis's legend permeates Memphis and everyone in the film. Many of the black rhythm and blues artists whose music he learned from were also here in Memphis, and in a sense they also appear as ghosts, as the camera pans past the boarded-up studio of Stax Records. No pilgrims there. The pool hall is in a black neighborhood, which the Buscemi character he uneasily aware of.

Почти все в фильме хоть раз называют Элвиса Королем. Его тень видна на ночных улицах. Его призрак появляется в одном из гостиничных номеров. Существуют все основания полагать, что это настоящий призрак. Он делает то, что делают большинство призраков: проявляет свое присутствие. Сделать его видимым - это наименьшее, что Джармуш мог сделать. Легенда Элвиса пронизывает Мемфис и всех персонажей фильма. Многие чернокожие ритм-н-блюзовые исполнители, у музыки которых он учился, тоже были в Мемфисе. В каком-то смысле они тоже появляются как призраки, пока камера скользит мимо заколоченной студии Stax Records. Там паломников нет. Зал с бассейном находится в черном районе, и это беспокоит персонажа Бушеми.

Although there's no overt danger, watch his body language as he tries not to bump into anyone. There is other history in Memphis than rock and roll, and everybody knows it except possibly the Japanese.
Several times in the film, Jarmusch shows trains roaring through town. With the exception of the ones boarded by characters, none of them stop. One in particular roars close above a scene of great desperation. But the movie isn't an embrace of misery. It's more a evocation of how the personal styles of the characters help them cope with life, or not. Jun, Luisa and Will Robinson will survive. The others in one way or another are shaping their fates.

Понаблюдайте за языком его тела, когда он старается ни в кого не врезаться, хотя явной опасности нет. В Мемфисе, кроме рок-н-ролла, существует и другая история. И все кроме, возможно, японцев об этом знают.
Несколько раз в фильме Джармуш показывает проносящиеся сквозь город поезда. За исключением тех, в которых уезжают персонажи, они не останавливаются. Один с ревом проносится во время сцены отчаяния. Но фильм не только о страданиях. Это скорее рассуждение о том, как личные стили персонажей помогают или не помогают им справляться с жизнью. Джун, Луиза и Уилл Робинсон выживут. Остальные тем или иным образом сами определяют свою судьбу.

The woman we watch in the modern day scenes would be worthy of a documentary even if she had not been Baby Peggy 90 years ago. Cary is energetic and intelligent, and at times seems only to speak in pithy insights. (Of her parents she says, "I was a blight on their romance, because I put a kind of reality in their life that they couldn't cope with.") She has a rare kind of wisdom that comes from having lived for almost a century and from having possessed an alert mind and retentive memory throughout it all. As a child she was remarkably precocious. As a nonagenarian she is remarkably youthful.

Женщина, которую мы видим на современной сцене, была бы достойной героиней документального фильма, даже если она не была бы 90 лет назад Деткой Пегги. Кэри энергична и умна, и часто выражается меткими лакончиными фразами. (О своих родителях она говорит так: "Я была мозолью в их романтических отношениях, потому что вносила в жизнь определенную реальность, с которой они не могли справиться.") Прожив почти целый век и обладая острым умом и цепкой памятью, Пегги приобрела редкую мудрость. В детстве она была не по годам развитой. В девяносто лет она удивительно молода.

She looks at least 20 years younger than she is and has the self-confidence and easy erudition of someone who was highbred and over-educated, neither of which she was.
Her father was a cowboy and sometime stuntman in silent movies.
A staunch disciplinarian, he believed Peggy's appeal was due not to any star quality innate to the child but to the strictness of his parental regime. Peggy's parents were by turns clueless and cruel. She received no schooling. Her father spent most of the money she earned, although what he spent it on is not always clear.

Она выглядит на 20 лет моложе, уверена в себе и обладает эрудицией человека хорошо воспитанного и образованного, хотя ни того, ни другого у нее не было.
Отец ее был ковбой, а иногда подрабатывал каскадером в немых фильмах.
Убежденный сторонник жесткой дисциплины, он верил, что популярностью Пегги обязана не врожденному таланту, а твердости родительского воспитания. Родители Пегги вели себя то невежественно, то жестоко.
Она не получила никакого образования. Отец тратил большую часть ее заработка, часто непонятно на что.