Philip Kovshar (minkin_07) — Translations

One of the biggest challenges in the social sector in general is around who the customer is. Customer development is such an important part of Lean methodology, and in the social sector there is a real difference between, say, the beneficiary of a service and the traditional customer, who may be paying, who's the donor. I feel passionately about us, as a sector, figuring out how to navigate this distinction. I don't have any easy answers. At root, most social entrepreneurs I know are in the social sector to create change in the world, and so who they care about and who they are really oriented toward is the beneficiary of the service or the product.

Одна из самых больших проблем социального сектора в целом это кто есть покупатель. Развитие покупателя очень важная составляющая методики Лин, и в социальном секторе существует реальная разница между, скажем, выгодоприобретателем и традиционным покупателем, тем кто платит и донором. Я увлечён вопросом того как мы, как сектор, можем разбираться в этом отличии. У меня нету простых ответов. В корне, большинство социальных предпринимателей мне знакомых работают в этом секторе чтобы приносить изменения в мир, и значит тот о котором они заботятся и на кого они реально сориентированы - это выгодоприобретатель услуги или товара.

And we do not know how the master got to shore without the rowboat, although more than once, he seems to be able to do that. The rowboat seems to moor itself next to an ancient tree in the lake, without tether or anchor, and on one occasion, seems to float toward the master at his bidding, but there is no hint earlier that the boat returned for the master. And the movie makes no point at all of the master’s inexplicable materialization; some viewers may not notice it. It is at that level of mysticism where you wonder if you really did see something out of the corner of your eye.

The next morning when the boy awakens, he finds a stone tied to his back.

И мы не знаем как хозяин добрался до берега без весельной лодки, хотя не раз кажется, что он это может. Лодка по-видимому пришвартовывает себя к старому дереву на озере, без привязи или якоря, и в одном случае, кажется плывёт к хозяину по его желанию, но ранее нету намёка на то что лодка вернулась к хозяину. И фильм не акцентирует внимание на необьяснимой материализации хозяина; некоторые зрители могут не заметить его. Это на том уровне мистики, когда вы не уверены в том, что действительно что-то увидели краешком глаза.

Когда на следующее утро мальчик просыпается, он обнаружывает камень привязанный к его спине.

Scenes of the two women, together and apart, are intercut with scenes of Maurice and Monica, childless, with a coldness between them. An unusual amount of screen time is devoted to the photographs Maurice takes in his portrait studio. They're interesting in themselves; a woman whose face was scarred in a traffic crash says she wants to look "as bad as possible" for insurance purposes. Then there is an odd visit from a down-and-out drunk who sold Maurice the business. Why do these scenes exist? They lay the foundations for Maurice's outburst near the end, beginning with "I've spent my life trying to make people happy."

Сцены этих двух женщин, вместе и порознь, перевиваются с сценами Морис и Моники, бездетственных, с холодком в их отношениях. Необычное количество экранного времени посвящено фотографиям, сделанных Морис в своём портретном студио. Они сами по себе интересны; женщина, чьё лицо было зарубцованно в автомобильной катастрофе, говорит что она хочет выглядеть как можно хуже в страховочных целях. Потом идёт странный визит бедствующего пьяницы, продавшего Морису это предприятие. Зачем эти сцены? Они кладут фундамент для срыва Морса к концу, начавшемуся с фразы "Я провёл всю свою жизнь пытаясь осчастливить людей."

Despite the budget battles and sequester, that money is still there and has already been allocated. On a percentage basis, every family's share of the pie comes to around $20,500. What's more, only 12% of the money in these programs is designated for the poor.

Many people mistakenly believe that you have to be destitute to receive government money and giveaways. However, the truth is that a larger percentage of rich people than poor people are eligible for government money — such as 100% fully paid "cultural exchange" trips to other countries.

Несмотря на бюджетные распри и секвестр, эти деньги всё там же и уже распределены. На процентной основе, кусок пирога каждой семьи сводится к около 20 500 дол. Более того, всего 12% бюджета этих программ направлены на бедных.

Многие ошибочно верят, что обязательно быть нищим, чтобы получать государственные субсидии и раздачи. На самом деле, больший процент богатых нежели бедных имеет доступ к государственным субсидиям - таким как полностью оплаченные заграничные поездки "по культурному обмену".