The opening sequence brings all the characters on stage and sets up their stories of doom. Visconti films on location inside the city's La Fenice, that beloved music box of an opera house, destroyed by fire in 1836 and 1996, rebuilt both times. The tiers of boxes are unusual in that they rise straight up one above another, so the patrons are all fully on display. La Fenice is known for more intervals than most houses; in the winter opera season the regulars often know one another, and love to mingle and gossip. As they kept track of the comings and going in other boxes and followed each other's eyes, the theater must have worked in earlier centuries like Facebook.
Первое действо выводит на сцену всех персонажей и подготавливает историю их гибели. Висконти снимает в городском Ла Фениче, любимом оперном театре, похожем на музыкальную шкатулку, разрушенном в пожарах 1836 и 1996 годов, и дважды восстановленном. Ярусы лож необычны тем, что они расположены непосредственно один над другим, так что всех постоянных посетителей хорошо видно. Ла Фениче знаменит большим количеством антрактов, чем в других оперных театрах. А в зимний сезон завсегдатаи все друг друга знают и любят пообщаться, и посплетничать. Они следят за тем, кто входит и выходит из чужих лож, кто на кого смотрит, - театр, похоже, исполнял раньше роль Фейсбука.
It is 1866. Intrigue is afoot. The best orchestra seats up front are filled by officers of the occupying Austrian army, dressed in showy whites. In the galleries, patriots distribute leaflets, and these shower down upon the foreigners as, in Verdi's Il Trovatore, the hero cries "To arms! To arms!" The leaflets call for an end to the Austrian presence and the unification of Venice with Italy, then in the making by Garibaldi.
In the melee, sharp words are exchanged between an Austrian soldier and a young Venetian partisan. A duel is set for the following morning. This is observed from a box by Countess Livia Serpieri, whose wealthy husband is one of the aristocracy.
1866 год. Заговоры и неопределенность. Лучшие передние ряды партера заполнены одетыми в белоснежное офицерами оккупационной австрийской армии. На балконах патриоты распространяют листовки, и они водопадом сыпятся вниз на чужеземцев, пока на сцене герой вердиевского "Трубадура" восклицает "К оружию! К оружию!" Листовки призывают к прекращению австрийской оккупации и объединению Венеции с Италией, которую строит Гарибальди.
Австрийский солдат и молодой партизан-венецианец обмениваются резкими словами. На следующее утро назначена дуэль. Это увидела из ложи графиня Ливия Серпьери, супруга богатого аристократа.
